И в каждой искре столько правды, сколько есть всего
У меня был друг-инвалид. Недавно был год как он умер.
Ни единого разу он не усомнился в себе, ни единого раза не напомнил о своем недуге, всегда что-то делал, работал, он был сильнее всех людей, которых я знаю. Он действительно был оптимистом. Что бы ни было у него на душе, он справлялся с этим наилучшим образом.
И я уважаю его память. И это уважение не позволяет мне принять людей, которые строят из себя калеку. Перед которыми открыты все пути, но которые хотят только жалости к себе.
Ни единого разу он не усомнился в себе, ни единого раза не напомнил о своем недуге, всегда что-то делал, работал, он был сильнее всех людей, которых я знаю. Он действительно был оптимистом. Что бы ни было у него на душе, он справлялся с этим наилучшим образом.
И я уважаю его память. И это уважение не позволяет мне принять людей, которые строят из себя калеку. Перед которыми открыты все пути, но которые хотят только жалости к себе.